На высоком холме над Волховцем некогда стоял древний Ковалевский монастырь. Его главная церковь Спаса на Ковалеве была построена в 1345 году новгородским боярином Онцифором Жабиным. Южный притвор храма являлся усыпальницей боярского семейства Жабиных. Раскопками под полом церкви удалось обнаружить древние погребения в деревянных долбленых колодах и в каменных гробницах, по форме напоминавших деревянные колоды.
В интерьере церкви Спаса на Ковалеве царил полумрак. И из этого полумрака отчетливо проступали как бы светящиеся собственным светом бесценные фрески...
В 1380 году храм Спаса на Ковалеве был расписан всего за один летний сезон на средства боярина Афанасия Степановича и его жены Марии. Общая площадь росписей составляла около 450 квадратных метров. Фрески Спаса на Ковалеве, замечательные по своим художественным достоинствам, представляли собой одно из самых своеобразных явлений русского искусства 14-го столетия.
О дате создания росписей сообщала настенная «Летопись храма»: «В лето 6888 (1380) подписан бысть храм Господа Бога Спаса нашего Исуса Христа а при князе Великом Дмитрии Ивановиче и при всеосвященном архиепископе новгородском Алексии а повелением раба Божья Офанасия Степановича и подружи его Марии, а сверши се месяца августа».
Все исследователи фресок церкви Спаса на Ковалеве обращали внимание на то, что храм расписан летом 1380 года — накануне Куликовской битвы. Возможно, именно поэтому в то предгрозовое лето на стенах ковалевского храма появилось, как никогда, большое количество изображений святых воиновмучеников — заступников Русской земли. Тема жертвенности, ратного мужества, готовности к смертному бою с необычайной силой выражена в образах Ковалева. И именно здесь впервые в русской церковной живописи появилась композиция «Не рыдай мене мати», известная в Византии и в Сербии, но совершенно не известная до того в России. Ее главная тема — «Христос не убоялся смерти, смерти же крестная», смерти во имя искупления грехов всего человечества. «Идите же и вы, русские воины, на смертный бой, на свою Голгофу», — призывали ковалевские фрески, — «Ибо нет большей любви, чем живот положить за други своя...».
Сам факт создания этих росписей, как и упоминание в «Летописи храма» о том, что росписи сделаны при великом князе Дмитрии Ивановиче, свидетельствует о том, что среди новгородцев далеко не все были враждебны Дмитрию Донскому и, очевидно, имелась достаточная прослойка людей, причастных к общерусскому национально-освободительному движению.